Тридцать три года независимости: южноосетинский историк рассказал, как все начиналось

В Южной Осетии 29 мая отмечают День принятия Акта о провозглашении независимости. Исторический документ был принят на специальной сессии Верховного Совета, которая в условиях военных действий проходила в бункере Дома советов (ныне - здание парламента). Об историческом контексте принятия документа Sputnik рассказал профессор кафедры философии ЮОГУ, историк Константин Дзугаев.

Повод и причина

Принятие Акта независимости - одна из ключевых дат новейшей истории Южной Осетии, говорит Дзугаев: решение это было "столь же закономерным, сколь и необходимым". Предпосылки к принятию Акта можно разделить на две части: повод и причина.

"Конечно, причиной была резкая эскалация боевых действий весной и летом 1992 года," - объясняет историк.

Историк, доцент Юго-Осетинского Университета им. А. Тибилова Коста Дзугаев

После прихода к власти в Грузии Эдуарда Шеварнадзе (в результате государственного переворота - ред.) грузинские "ястребы" увеличили усилия по уничтожению Южной Осетии. Несмотря на понимания Шеварнадзе того, что конфликт не решится без "создания прочных политических оснований", "ястребы", ориентированные на силовое завершение конфликта, решили по-своему.

Результатом этого решения стал расстрел грузовика с осетинскими беженцами на Зарской дороге 20 мая 1992 года. Погибли 34 человека - мужчины, женщины, дети и старики.

"Вот тогда произошел уже окончательный перелом в общественном сознании, и стало ясно, что в геноцидном грузинском государстве осетинам жить невозможно. Зарский теракт следует признать как повод для принятия Акта провозглашения независимости Республики Южная Осетия", - говорит Дзугаев.

Настрой Юга и поддержка Севера

Охарактеризовать настрой в обществе Южной Осетии в тот момент можно было двумя словами - суровая решительность, отмечает историк.

"Притом очень большое значение тогда имел еще и приезд делегации из Северной Осетии. Делегация была на высшем уровне. И это было первый раз за все время грузино-осетинского конфликта. Видимо, северян тоже проняло, да и Галазов был, конечно, сильный руководитель, он понимал, что такая трагедия не может быть просто оставлена без внимания с Севера. Это тоже тогда сыграло свою большую роль", - объясняет Дзугаев.

Само по себе принятие Акта было "абсолютно очевидным" для всех участников процесса с южноосетинской стороны, напоминает Дзугаев.

"Я хорошо помню, как торопил людей с этим решением Торез Кулумбегов. Вот вы говорите о личностях. Торез очень хорошо чувствовал политический процесс, ситуацию вокруг Южной Осетии, и он боялся упустить время", - подчеркивает он.

Спешить действительно было необходимо, в том числе и с правовой точки зрения: независимая Грузия на тот момент еще не вступила в ООН, и тогда это было важным обстоятельством.

"Люди, которые вели тогда политический процесс с нашей стороны, в первую очередь Торез Кулумбегов, понимали, что надо успеть до того, пока ООН не примет Грузию в свой состав и тем самым не признает ее в тех границах, в которых она вышла из Советского Союза. Поэтому было важно принять этот Акт, пока Грузия находилась в подвешенном состоянии с этой точки зрения", - объясняет историк.

Задачи на будущее

Тридцать три года спустя, когда Южная Осетия уже международно-признанное государство, перед ней стоят новые задачи. О том, каковы эти задачи, ведется активная дискуссия.

"Я лично убежден, что все ресурсы нашего государства сейчас надо направить, сориентировать и нацелить на системную работу над повышением нравственного уровня общества. Потому что это фундамент всего, что вообще делается. Нам нужно решить этические задачи, которые стоят перед нами", - считает Дзугаев.

А жителям Южной Осетии историк желает быть спокойными и упрямыми, подчеркивая: "мы все равно добьемся своего".

Александра Цховребова